Школа неопределенностей и тайн имени кошки Шредингера и ее хозяина Гейзенберга когда-то входила в состав школы хитроумного Локса. Но потом что-то они там не поделили - вернее, не сошлись во мнениях на основные направления развития магии превращений, и школа неопределенностей официально выделилась в отдельную школу.
Иллюзионисты школы Локса всегда культивировали только превращения органики - одушевленной (одно животное в другое) или неодушевленной (типа траву в салат, картофель в абрикосы и т.д.). Хорошо отработано было только превращение неодушевленной органики - а вот с одушевленной было хуже: такие превращения долго не держались и через какое-то время возвращались к своей исходной форме. В те времена (а было это не более 150 лет назад, то есть совсем недавно) одним из преподавателей школы Локса работал некто Гейзенберг - тогда очень мало кому известный маг. И больше всего интересовали его именно превращения - ему хотелось провести широкомасштабные исследования в этой области и научиться превращать не только органику, но и предметы другого состава. А еще больше ему хотелось научиться самому менять свою внешность - при этом он не был врожденным метаморфом, зато имел весьма непрезентабельную внешность, что очень его огорчало в личной жизни. Ассигнования на его исследования декан школы выделять отказался, мотивируя это ненужностью и крайней опасностью этого направления, и Гейзенберг занимался этим на свой страх и риск в свободное от преподавания время. Объектом его вивисекторских опытов стала кошка его друга Шредингера, памятник которой стоит на лужайке возле школы тайн.
Собственно, первое, в кого Гейзенбергу удалось превратиться, была именно эта самая кошка. Когда Шредингер увидел двух одинаковых кошек - при этом каждая из них находилась в крайне раздраженном состоянии - он сначала подумал, что кто-то напустил на него хорошо закрученную иллюзию, но когда Гейзенберг не появился на своих занятиях день, другой и третий, Шредингер все понял. Друга надо было спасать, но которая из кошек его друг? Неопределенность этого вопроса мучала беднягу Шредингера все то время, пока он варил зелье, превращающее животных в людей. Закончив его приготовление, он разрешил эту неясность с помощью обычной считалки - и начал пичкать выбранную таким образом кошку своим снадобьем. Кошка отчаянно сопротивлялась и пока в нее вливали по капле превращающий элексир, успела когтями разодрать все открытые части тела своего мучителя. Вторая кошка в это время кусала Шредингера за ноги. Что бы ему задуматься в этот момент об особенностях их поведения? Но уж такой был у Шредингера характер - раз приняв решение, он никогда от него не отступал. С последней каплей элексира отчаянно сопротивляющаяся кошка стала человеком - но не Гейзенбергом, который в это время с отчаянным мявом вылизывал остатки элексира из колбы - а настоящим неуправляемым монстром (еще бы, мозги-то у него так и остались кошачьи, а вот силы заметно прибавилось, а ведь этот гомункулус был еще и крайне раздражен...)В общем, когда Гейзенберг долизал снадобье и вернулся к человеческому обличию, и Шреденгер, и кошка были безнадежно мертвы.
Напуганный страшной смертью Шредингера (его пришлось хоронить в закрытом гробу), декан школы хитроумного Локса добился отделения Гейзенберга вместе с его "противными разуму и весьма опасными" опытами в отдельную школу. Так на острове появилась школа неопределенностей и тайн, изучающая всяческие превращения - "все может, а, значит, должно - стать всем!" вот неофициальный девиз этой школы.
Если со студентами школы хитроумного Локса остальные студенты стараются дружить, то студентов школы тайн стараются обойти по дуге как можно большего диаметра - их нездоровое стремление ставить свои опыты на ничего не подозревающих друзьях вошли в поговорку, да и юмор у них носит весьма своеобразный характер - в общем, здравомыслящие маги с ними не связываются.

Se fortuna mi tormenta,
Lo sperare mi contenta.